Братья Фоминские и Степан Распопов
Сюда, в так называемое «Беловодье», под защиту «Камня», шли раскольники, гонимые за веру, рекруты, беглые солдаты, горнорабочие и мастеровые от заводской каторги, крепостные люди от помещичьего ига – все они образовали особые поселья, получив название «каменщиков». (А.А. Черкасов. На Алтае. Записки городского головы.)
Крепостничество на Алтай не могло распространиться по ряду причин.
Во-первых, хотя экспедиции возглавляли и остроги ставили «сыны боярские» Федор Пущин, Петр Сабанский или, например, дворяне Яков Максюков и Степан Серебреников, все они были всего лишь «кузнецкими служилыми людьми». И даже действительный статский советник Акинфий Демидов получил монопольное право на разработку руд и строительство металлургических заводов, но не на землю. А всего через два десятилетия полновластной хозяйкой и земель, и недр, и заводов стала императрица Елизавета Петровна.
Во-вторых, правительство не могло не считаться с традициями Поморья, а именно поморы-то, никогда не знавшие крепостной зависимости, и составляли абсолютное большинство переселенцев. «Гулящие люди» Фоминские пришли на Обь в Бердский острог еще в 1716 году «из русских поморских городов» и были учтены первой переписью 1719 года, но вскоре ушли дальше на юг, а в мае 1720-го появились в Бикатунской крепости и подали прошение о разрешении здесь поселиться. Но, видимо, неуютно было братьям Тимофею и Сидору Семеновичам жить на глазах у приказчика крепости сына боярского Федора Сорокина, вот и основали они в 1724-ом деревню Фоминскую немного ниже по течению Оби.
В 1741-ом у Сидора Семеновича, по-прежнему числившегося в ведомстве Бийской крепости, было трое сыновей: Петр, Михайло, Семен. А вот «ревизская сказка» 1782 года сообщает, что «в деревне Пещаной крестьянин Сидор Фоминский переехал в дер. Тогульскую» (стр. 40 в книге Ю.С. Булыгина «Первые крестьяне на Алтае» и документы на стр. 41, 52 и 93 книги «Бийская крепость. Город Бийск. К 300-летию образования»). До появления новых поселений и, значит, вольных земель в междуречье Бии и Катуни остается меньше тридцати лет…
Но это Фоминские, поселявшиеся и переселявшиеся с ведома властей. А ведь очень и очень многие другие появлялись и исчезали, никого не спрашивая. Так, например, «пришлый пашенный крестяьнин Степан Распопов родом из Илимска», мобилизованный для перевозки грузов до Енисейска (современный город на одноименной реке), по дороге сбежал и был задержан приказчиком Белоярской крепости в 1717-ом, в год ее основания. Вот уж точно – первопроходец! В том же году мимо этой крепости прошли «Михайло Волков со товарищи», просили позволения поселиться в окрестностях, а когда стали дознаваться, кто такие и откуда, ушли дальше, на юг. Вот и попробуй, «прикрепи» таких к земле, «посади» на постоянное место жительства, если их – свободных мест и земель – сколько угодно (это в-третьих). Кстати, одному из Волковых – Григорию – в 1732 году было позволено поселиться недалеко от устья Большой Речки (теперешнее село Чаузово).
И четвертое: в июне 1728-го джунгары напали на Колыванский завод, ранили двух человек, угнали около четырех сотен лошадей; даже в 1744-ом нападения «немирных» инородцев на Чагырский рудник: крепость сожгли, шахту засыпали… Так что воевать еще и с собственными крестьянами (вспомним Разина и Пугачева) Сибирская администрация просто не смогла бы.
Автор: Виталий Докучаев, с. Быстрянка.
