Невеста «сделала отказ»
«Мы грабим грабителей» — слова донского казака Шамова на III съезде Советов Ленин повторил через неделю, 23 января 1918 года, в форме призыва к агитаторам «Мы грабим награбленное» и обосновал это в своей речи на заседании ВЦИК 29 апреля: «Если мы употребляем слова экспроприация экспроприаторов, то почему же нельзя обойтись без латинских слов?»
«Словарь современных цитат», стр.231
Вчитаемся в протокол заседания исполкома Таштинского сельского Совета 12 марта 1930 года: «Слушали: <…> 2.Об изъятии кулацкого имущества и выселении их. 3.О поданных заявлениях об исключении из коммуны граждан поселка Уюголь.<…> 5.Отчетный доклад о ликвидации неграмотных.
Постановили: кулацкие хозяйства Селенищевых Евдокима и Федора, Шебалина Василия и Шипилова Пантелея ликвидировать. Имущество передать коммуне и таковых выселить. <…> Ликвидация неграмотных отсутствует из-за того, что нет помещения, а потому потребовать от религиозной общины передачи церкви под школу».
Что же за имущество было у Пантелея Шипилова? Разумеется, дом, хозяйственные постройки, плуг да бороны, несколько лошадей да коров. И если указанные в документах переписи 1926 года Иван да Александр Шипилины — его сыновья, то тогда еще две заимки. Богачи! Ликвидировать. Передать, выселить…
Выселить. Куда? И вот здесь я сделаю предположение. Только переписью 1939 года будет учтена деревня Шипилинка — далеко за Калташ, в горах, в тайге, примерно километрах в двух от Осиновки и четырех — от Верх-Тибези. В более ранних документах ее нет. Так не выселенные ли из Ташты Шипиловы, переселившись, ее основали еще в 1930-ом?
Согласен: Шипиловы и Шипилинка — разночтение. Но между прочим, оно не единственное: на карте 1963 года село названо Шипилинка, а в документах 1939-го — Шипулинка. Так что все возможно. Тем более, что Шипилинка — оно как-то ближе, ласковее. И не стали Шипиловы Шипилиными только при получении паспортов в конце пятидесятых?
И еще. Впервые имя Пантелея Шипилова я встретил в книге записей Сростинского волостного суда за 1875 год. Крестьянин деревни Ташта Пантелей Шипилов заявил, что в январе того года он высватал за сына своего девицу Прасковью у однодеревенца Игнатия Карпова. Но поскольку по метрической книге оказалось, что 16 лет ей исполнится только 15 июня, то условились обождать. За эти месяцы Шипилов израсходовал на невесту 32 рубля 30 копеек (для сравнения: пуд пшеницы стоил 50 копеек), а она, достигши возраста, «сделала отказ по случаю того, что жених назначен к жеребьевке на призыв и может последовать на действительную службу. Но отец невесты употребленные на расходы деньги возвратить не согласился».
Волостной суд постановил: взыскать с крестьянина Карпова в пользу Шипилова деньги, а «за невежливое и грубое обращение в суде подвергнуть штрафу в пользу мирского волостного капитала на один рубль». Так не был ли кто-то из Карповых через пятьдесят пять лет либо председателем комитета бедноты, либо членом исполкома?
«Грабь награбленное»… Кого могли грабить Шипиловы, если в каждой их семье было по четыре души мужских и две-три женских? Рабочих рук хватало, земли и выпасов — тоже.
Автор: Виталий Докучаев с. Быстрянка
