«Меня окружали хорошие люди…»

«Меня окружали хорошие люди…»

Детских воспоминаний у нее осталось не так уж много: мала еще была в 1941-м, когда семью выслали из немецкого городка Гнадентау в Поволжье, Вале исполнилось всего четыре.
    — Помню, — рассказывает Валентина Адольфовна, — едем мы на телеге, тут же самые необходимые вещи, продукты, которые сумели собрать с собою за короткие отведенные для этого три дня. Рядом, на соседних телегах, – соседи и их вещи. Женщины громко плачут: оставлены обжитые, привычные дома с заколоченными теперь крест-накрест окнами, а впереди неизвестность, нам ведь даже не сказали, куда отправляют. На телегах доехали до ближайшей железнодорожной станции, а там, поездом, – на восток, подальше от фронта. Тринадцатого сентября исполнилось ровно 70 лет, как мы приехали на Алтай, в Старую Барду.

    Поселили приехавших в одном доме, в каждой комнатушке по 2-3 семьи. Начинать приходилось почти с нуля, так как ничего не было и здесь власти ничего не дали – ни жилья, ни хозяйства… Жили голодно. Уже в первую зиму продали и проели все вещи, что привезли с собою. Взрослые с раннего утра до поздней ночи находились на работе, а детишки предоставлены сами себе. В селе оставались только ребятня и старики, которые и подкармливали приезжих – им особенно было трудно: на дворе осень, а припасов к зиме никаких. Еще неизвестно, как пережила бы эту первую сибирскую зиму маленькая Валя, если бы не баба Марина Жданова, приносившая девочке кое-какую еду, делившаяся с семьей переселенцев последним.
    Немцев с Поволжья привезли не просто жить – они наравне с русскими работали до изнеможения и все, что получали на своем производстве, отправляли на фронт.
    Мама Валентины, Раиса Александровна Редлова, работала в промартели «Кустарь» разнорабочей. Ее председатель А. А. Распопов приметил сметливую женщину и повез ее в Алтайский район – учиться лепить глиняную посуду. По возвращении смастерили гончарный круг и пустили производство на поток. В годы войны посуды не хватало, и глиняные чашки-кувшины оказались счастливой находкой для сельчан.
    Через год у молодых родителей появился сын Владимир. Но Раиса Александровна не могла уделять детям много времени – как и все деревенские жители, она работала от зари до зари. Маленький оставался с сестрой, которая и сама-то тогда еще была крохой.
    Завод располагался на кирпичиках. Здесь, в тесноте, сырости, среди стеллажей с сырой глиняной посудой жили Редловы с маленькими детьми.
    Шло время, менялись запросы. Теперь фронту были необходимы валенки, и Раиса пошла работать на пимокатку – раскатывала войлок.
    К тому времени сообразительная, старательная Валя уже пошла в первый класс. Война подходила к концу, пошли первые послевоенные годы… Но жизнь сытнее не становилась. Чаще всего в своих мечтах дети думали о еде.
    — Идем мы как-то, — вспоминает Валентина Адольфовна, — с подружкой Валей Акимкиной и мечтаем: вот бы сейчас шли-шли и нашли на дороге четыре картошки! Такое богатство…
    С приходом тепла Валентина с подружками, чаще всего это было Трайзе Лена, нанимались к старушкам формовать кизяки – ими тогда отапливались многие деревенские избы. В благодарность старушки кормили маленьких работниц, иногда давали немного денег на одежонку.
    — Мы знали всех наших бабушек наперечет: кто хорошо кормит, а кто скупится. К тем, кто лучше угощал, шли в первую очередь.
    Однако это было летом. Но зимы в Сибири долги и суровы. Когда Валя была в третьем классе, она почти бросила учиться из-за того, что совсем нечего было есть. Выручила жившая в Сростках родственница мамы, пригласила ее пожить. И вот с какой-то девушкой из Старой Барды они (босиком, пешком!) отправились в путь. Переночевали в Березовке, а потом на какой-то машине доехали до места.
    Школьные годы остались в памяти как самые счастливые, самые светлые.
    — Учителя у нас были исключительные. Помню почти всех. Например, моя первая учительница Галина Алексеевна Чернышова. Молодая, красивая, мне очень хотелось на нее походить. Она научила меня самым основам, благодаря ей я стала чисто, красиво писать, что очень пригодилось потом.
    С пятого класса нашей классной руководительницей стала учительница истории Надежда Григорьевна Орлова – умница, красавица, она была такая добрая, что всех называла ласково: Манечка, Васенька… Она никогда не сердилась, не ругалась. Мы все любили наших учителей, подражали им во всем, я даже сама мечтала стать учительницей.
    Учеба в старших классах была платной – 150 рублей в год. Для тощего семейного бюджета большие деньги, но мама всегда находила их для дочери, очень уж хотелось, чтобы она выучилась. Но, несмотря на полные десять классов (что в послевоенные годы было редкостью и сулило серьезную карьеру), ехать в город учиться было не на что, вскоре после окончания школы Валентина вышла замуж и стала носить фамилию мужа – Думлер. Один за другим родились ее четверо детей – два мальчика и две девочки…
    Первой своей должностью, наложившей отпечаток на всю дальнейшую судьбу, стала работа на почте.
    — Носила телеграммы, уже почти выучилась на телеграфиста, осталось только экзамены сдать, и стала бы я настоящим специалистом. А тут в 63-м упразднили район, многие учреждения распались. Я, как самая молодая, попала под сокращение. Но детей надо поднимать, пошла на работу в детский сад – няней, воспитателем. Через два года район опять восстановили и в 65-м перешла на работу в райпотребсоюз и бывший экономист почты. Она порекомендовала меня как подходящего человека на должность статиста — так и определилась моя судьба.
    Позже Валентину Адольфовну повысили, стала она экономистом – так и работала на этой должности до пенсии.
    — Сейчас у меня все хорошо, здоровья бы побольше. А так я всем довольна. Счастлива тем, что всю жизнь меня окружали хорошие люди, которые помогали во всем, поддерживали. Меня не забывают дети, внуки, есть уже и правнуки – в них моя главная радость. Правда, редко мы так вот собираемся все вместе – теперь уже все живут своей жизнью, кто-то уехал, Лиля вот живет в Германии, в этом году приезжал только внук – большой уже, самостоятельный. Те, кто живет поближе, навещают часто, не забывают.
    Вот такая судьба, нелегкая и счастливая одновременно. Нелегкая – потому, что пришлось преодолеть невзгоды, голод и холод военного лихолетья; счастливая — потому что сумела, нашла в себе силы все это пережить, потому что есть у ее судьбы достойное продолжение – в умных, хороших детях, внуках и правнуках. В том, что живет она сейчас спокойно и благополучно.

Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.

Loading

Восход

Восход

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Проверка комментариев включена. Прежде чем Ваши комментарии будут опубликованы пройдет какое-то время.

Сообщить об опечатке

Текст, который будет отправлен нашим редакторам: