Тогда всем было тяжело
«В 1941 году я должна была пойти в третий класс. Отец купил мне ботиночки, такие красивые, кажется, ни у кого таких не было. Но удалось мне походить в школу лишь до холодов, на этом моя учеба приостановилась. А зимой сяду у окна, и плача смотрю, как ребятишки идут в школу. Мне пойти было не в чем…»
Почему-то именно эта выдержка из воспоминаний Софьи Григорьевны Головиной из Усть-Иши запала в душу наиболее глубоко. Может, потому, что она и сейчас, 78 лет спустя, произнесла их не просто с дрожью в голосе, а со слезами на глазах.
Казалось бы, все осталось позади, пережиты тяготы и горести военных лет, выросли, восстановили страну и построили мирную жизнь, пора бы выкинуть из памяти самое тяжелое и забыть. Но не получается и не получится никогда, слишком тяжело достались эти годы взрослым и детям, воевавшим на фронте и трудившимся в тылу.
«Нас у родителей пятеро было, я средняя,- продолжает свои воспоминания Софья Григорьевна. — Как сейчас помню: 22 июня 1941 года, день пасмурный был, нас собрали на стадионе на митинг и объявили, что началась война и мобилизация. Не стесняясь, плакали взрослые и дети. Моему отцу, Григорию Федотовичу Дымову, дали бронь до декабря, пока шел полеводческий сезон, он работал трактористом в колхозе. А в феврале 1942 уже пришла похоронка…»
Понятно, что всем было одинаково сложно, но тем, кто уже потерял родных на войне, было в разы тяжелее.
«Это сейчас дети играют, а мы все лето с литовкой хлеба пропалывали, осот срезали, — словно видя события тех лет вновь, как наяву, рассказывает собеседница. — А осенью — на хлебоуборку. Лошадной косилкой женщины срезали колосья, другие вязали снопы, а мы, мал мала меньше, эти снопы на молотилки скидывали».
Еще успевали собирать и сушить ягоды, травы, и для коровы сено ставить вручную, урывая каждый час в погожий летний денек.
«Стожки небольшие делали, силенок-то у нас немного было, да и чтобы потом осенью или зимой их можно было за раз-другой увезти, -продолжает Софья Григорьевна свой душещипательный рассказ. — Сено домой тоже на корове возили, для нее делали сани поменьше, чем для коня. Мама почему-то чаще всего меня с собой брала. Доберемся до стога, накидаем сани и идем за коровой, она ведь слабенькая, только к ночи и добираемся до дому»…
(Полную версию читайте в газете «Восход»)
Автор: Надежда Муратова