«Бог послал мне долгие лета…»
За образным выражением «нить судьбы» порой кроется не просто череда лет, прожитых от рождения, а целая вереница событий — общих и частных, условностей, неожиданностей, из которых сплетается этот неповторимый узор — жизнь человека.
Поближе познакомиться с Ксенией Николаевной Ивановой, старейшей жительницей села Кажа, отметившей осенью этого года свой 89-ый день рождения, захотелось после того, как она среди таких же людей почтенного возраста, не уступая более молодым своим сельчанам, от души веселилась на организованном для них в клубе празднике. Сопровождающая меня до калитки библиотекарь Людмила Алексеевна поинтересовалась у открывшей дверь хозяйки, дома ли баба Сима. И видя мой удивленный взгляд, пояснила: «Вполне возможно, что она могла быть в отъезде. У нее и за пределами Кажи дел предостаточно, человек она очень энергичный». И не только. В этом пришлось убедиться сразу же.
Мою героиню, Ксению Николаевну Иванову я застала за простым женским занятием — сидя у окна, она вязала носки. Что же здесь удивительного, спросите вы? Но два факта, один из которых вам уже известен (это ее почтенный возраст), а второй представший воочию, уверяю вас, позволит и вам удивиться. Эта пожилая женщина совершенно без помощи очков (!), лежащих рядом на столе, ряд за рядом вывязывала рисунок. Сей факт спокойно пояснила мне так: «С темной пряжей сложнее, а яркую-то я хорошо вижу».
Так и в жизни, где ей на долю выпало много пере живаний — смерть близких людей, предательство родственников — она старалась лучше увидеть и запомнить яркое, радостное, а темное убрать подальше. Там, в потаенных уголочках души, оно щемило невозможностью что-то исправить, но это не для посторонних глаз.
«Хоть и считаю себя коренной жительницей Кажи, но, правды ради, скажу, что родилась я с километр, наверное, будет от Глуховского выселка, на берегу речки Дурнушки, в заселочке», — вспоминает Ксения Николаевна. И речь ее, неторопливая, наполненная образами тех давних лет, кажется какой-то необычно интересной. Она будто не рассказывает, а петельки на спицы нанизывает. И так, ряд за рядом, сплетается немудреный узор из полосок черного, желтого и красного цвета. Ни дать, ни взять -жизненное полотно с его непредсказуемым чередованием радостей, надежд и горестей в местечке, даже названия у которого не было, заселочек и все.
«Проживали там три родные сестры со своими многодетными семьями: у Акулины Семеновны Буньковой — восемь детей, у Федосьи Семеновны Могильниковой -пятеро, и у мамы моей Соломеи Семеновны Казанцевой — десять народилось. Но так уж судьба распорядилась, что из всех моих родных братьев и сестер в живых осталась я одна, средняя, пятая по счету. Остальные умерли еще в детском возрасте. Вот мне, наверное, Бог за всех них послал долгие лета и большие испытания. Это я сейчас так говорю, — улыбается баба Сима, — а тогда, в детстве, обидно было очень — даже играть не с кем. Дома тетушек моих стояли довольно далеко друг от друга, вот я и привыкла сызмальства много ходить пешком, навещая их детвору. Где взгорочком, где низинкой, а где и полем — привычным путем каждый день».
Полная версия материала в № 1-4 от 4 января 2014 года
Автор: Елена Пуртикас
Фото: Елена Пуртикас
